Вы будете исполнять песни из своего последнего альбома «Шампанское для цыган». Это случайно не продолжение вашего диска «Алкоголь. Шампанское»?
Совершенно верно. Я записал его в тот момент, когда цыгане переживали не самое лучшее время в Европе. Их отовсюду выгоняли, третировали. Для записи альбома я пригласил музыкантов из Gipsy Kings и Gogol Bordello. На самом деле я хотел рассказать, что цыгане сыграли большую роль в мировой культуре и это не те люди, которых можно взять и просто так выкинуть. Но не подумайте, политики здесь как таковой нет. Так, алкоголь и веселье.
Скажите, а вы хотя бы раз обращались к цыганкам, чтобы они вам погадали?
Нет-нет (качает головой). Что вы, я ужасно боюсь узнать своё будущее!
Расскажите о фонде, который вы организовали для помощи детям цыган.
Да, он существует. Фонд основан для того, чтобы одарённые дети цыган могли учиться в музыкальных школах.
И уже есть ученики?
Да, в этом году такая школа будет работать в Сараево.
Сочиняете ли вы сейчас музыку к кинофильмам?
Музыка такая есть, но достойных фильмов нет. Так что, если у вас появится идея снять хорошее кино, обращайтесь!
У вас в семье матриархат: жена, дочери, внучка. Тяжело с ними?
О нет, всё хорошо (смеётся). Но вы знаете, у меня дома даже собака – сука.
Вы живёте на две страны – Сербию и Францию. Где легче пишется музыка?
Я не могу работать во Франции, только в Сербии.
Почему?
Я сербский композитор, и мне важно, что я пишу музыку для сербского слушателя.
Вы даёте достаточно много концертов. Можете рассказать о самом запомнившемся?
(Задумывается.) Да, у меня и группы бывает до трёхсот концертов в год. Они проходят своим чередом, так что выделить какой-то из них трудно. Хотя, может быть, вам будет любопытна история с концертом, который я давал президенту Югославии Иосипу Броз Тито?
Конечно, интересно.
Дело происходило в коммунистической Югославии. Лидер страны Тито, узнав, что его внук распевает мои песни, решил послушать меня и музыкантов. Дело было под Новый год в хорватском городе Загребе. Мы вышли на сцену, начали настраивать инструменты. В зал вошёл президент. И только мы заиграли, как Тито скривил лицо. Мы решили от греха подальше ретироваться. На сцене были от силы тридцать секунд.