Как заявила глава думского комитета по просвещению Ольга Казакова, это движение будет представлено во всех школах России, в него могут войти около 18 млн детей.
Организация будет иметь региональные, местные и первичные отделения. Органами движения станут съезд, наблюдательный совет, который предлагается возглавить президенту России, координационный совет, правление и его председатель.
В день столетия Всесоюзной пионерской организации имени В.И.Ленина журналисты Metro предались ностальгии и вспомнили свое красногалстучное детство.
Анна Сирота
главный редактор
– В первый этап приёма в пионеры на крейсере "Аврора" я не попала, туда брали только круглых отличников, а у меня затесалась пара четвёрок в четверти. Помню, мы очень завидовали счастливчикам, которые уже ходили в красных галстуках, хотелось поскорее повзрослеть. Вторым по степени почётности местом тогда считалась мемориальная квартира Бонч-Бруевича на Херсонской улице – именно там сразу после успеха вооружённого восстания Ленин подписал два декрета – о земле и о мире. В памяти осталась узкая железная кровать, на которой спал вождь пролетариата, алюминиевый тазик для умывания, огромный стол под зелёным сукном и ручка, которой Ильич подписал исторические документы. Клятву пионера я знала наизусть, но сейчас не помню ни слова. Потом мы гордо шли по улице в законных красных галстуках и было очень радостно – это ощущение осталось в памяти до сих пор. Со временем радость от обладания значком и галстуком, конечно, померкла, к восьмому классу всем быстрее хотелось уже вступить в комсомол – но это уже не было таким праздничным и важным, как присоединение к пионерии.
Елена Толщихина
редактор сайта
– Мне пионерия запомнилась главным образом летними лагерями. Бабушек в деревне у меня не было – обе мои бабули жили в Питере, поэтому путевки мне покупали ежегодно. Я ездила в Зеленогорск, Нарву, Лугу и ещё множество мест. Программа везде была примерно одинаковая. День начинался с зарядки и линейки, а заканчивался дискотеками, посиделками у костра и страшными историями, рассказанными друг другу в палатах. Сейчас, если вспомнить рассказы про гроб на колёсиках, въезжающий в чёрную-чёрную комнату – это реально смешно. Думаю, такая байка не напугала бы даже моего пятилетнего сына. Но в 8 лет, слушая её, почему-то хотелось спрятаться под одеяло. А вот про традицию мазать друг друга зубной пастой – сложно забыть. Просыпаешься среди ночи, а над тобой стоит какой-нибудь мальчик с тюбиком в руках и пытается тебя разрисовать. Ещё во время своей последней поездки в пионерский лагерь я впервые услышала песни группы "Кино", которые ребята из нашего отряда привезли на кассетах. Мы слушали эти песни на магнитофонах и пели у костра. И подпевая Цою про "группу крови на рукаве", ощущали себя уже совсем взрослыми.
Ирина Соболева
пиар-директор
– "Я, вступая в ряды Всесоюзной пионерской организации", впервые оказалась в Мраморном дворце. Помню блестящий паркет залов, огромные окна в занавесках-маркизах и весеннее солнце, что пробивалось сквозь ткань с Дворцовой набережной. Принимали в первую смену – самолюбие зашкаливало от одной мысли, что мне повяжут галстук. Шёл 1985 год, страна уже знала, что такое дефицит. И так случилось, что во время приёма в пионеры всё внимание сверстников было обращено не на мою шею, где после торжественной клятвы красовался новенький красный галстук, а на ноги. Дело в том, что мама купила мне на торжественную линейку капроновые колготки – у всех девчонок были белые хлопчатобумажные, а у меня тончайшие прозрачные колготочки – ноги в них казались стройнее, а пионерская юбка изящней. Помню, как девчонки-одноклассницы, смущаясь, просили потрогать материал: "Нейлон", – с гордостью сообщала я. Где моя мама нашла эту редкость, я не знаю, а сегодня уже и спросить некого, но это её желание – внести немного женственности в мой строгий пионерский образ – до сих пор согревает воспоминаниями.
Артём Малахов
дизайнер
– Близится эра светлых годов, клич пионеров – "Всегда будь готов!". Помню, мечтал быть пионером. Готовился с первых классов, когда ещё был октябрёнком, а в пионеры принимали только в третьем классе. Надо было быть отличником, нам так говорили учителя. Но когда пришло время вступать в пионеры, оказалось, что у меня много троек и попасть в первый поток практически не было возможности. Ну а кто-то из старших подсказал, что добрыми делами можно подготовить себе дорожку в пионерию! Я, долго не думая, собрал команду из 3 человек во главе со старостой класса, и стали мы убирать памятник во дворе нашей школы, посвящённый ученикам, которые ушли на Великую Отечественную войну. Мы каждый день после уроков сажали и поливали цветы, подметали территорию вокруг. И вот когда пришло время голосовать, несмотря на мои оценки, меня решили принять в первый поток. Это было самым важным событием в моей жизни на тот момент, я очень сильно этим гордился. Сейчас точно не помню, где именно проходила церемония, но это точно был музей в центре города.
Зинаида Басунова
редактор
– Я хоть и была пионером, но чувствую себя несколько обделённой. Меня принимали в 1991 году, это было уже чистой формальностью. Школьная форма была уже необязательна. Нас собрали в актовом зале, наскоро что-то сказали, повязали галстуки и отпустили с миром. Я прислушивалась к себе и ждала каких-то правильных обещанных эмоций, ведь столько было разговоров! Мама взахлёб рассказывала свою историю принятия: как она, невероятно гордая, шла в конце апреля в расстёгнутом пальто, чтобы все встречные видели её новенький галстук. А дело было на Камчатке, кругом сугробы. В общем, мама схватила ангину. И мне тоже так хотелось испытать какое-то сакральное чувство причастности к чему-то великому! Ведь наше поколение всё-таки воспитывалось на "правильных" книгах, так хотелось быть настоящим пионером, делать хорошие дела. Я даже заранее научилась завязывать галстук. В общем, трепетное ожидание гордости, радости и счастья не оправдалось. Галстук я поносила несколько дней и куда-то забросила. В школе смотрели недоумённо на тех, кто их носил. Так что я какой-то неполноценный пионер.
Андрей Белов
редактор
– Меня приняли в пионеры в день рождения Ленина, 22 апреля 1987 года. Я запомнил, потому что в этот день принимали только отличников. Нас из класса было всего 7 человек. В парке имени Ленина в Костроме возле памятника вождю мирового пролетариата (он знаменит тем, что установлен на постаменте к 300-летию дома Романовых) комсомольцы нам повязали галстуки, выдали книжечки. Потом мы торжественно в заказанном автобусе ехали домой. Я был очень горд. Ты снял октябрятский значок и повесил новый, с Лениным и пылающим огнём, да ещё и галстук у тебя! Ты как будто попал в другую касту, поднялся на ступеньку выше по детской лестнице престижа, если так можно сказать. И ты уже на одноклассников, которые ещё октябрята, поглядывал несколько по-другому. Помню, в те годы была мода на так называемые болгарские галстуки. Наш, привычный всем, был из шёлковой материи, алый, а в школе у 3–4 детей были другие – хлопчатобумажные, ярко-красные. Думаю, они привозили их из пионерских лагерей стран соцлагеря. В продаже таких галстуков не было. И почему-то всем хотелось именно такой. И ещё была фишка в завязывании галстука, было два узла, сейчас не смогу воспроизвести ни одного. Но это было целое искусство – правильно и красиво повязать пионерский галстук.
Юлия Жуковская
главный редактор Metro – Москва
- Моё пионерское детство закончилось очень поздно, когда я после школы работала пионервожатой. В очередной день рождения Ленина я повела своих пионеров из совета дружины возлагать цветы к памятнику у Финляндского вокзала (дело было в Питере). Перед этим провела политинформацию про "социализм с человеческим лицом", перестройку, гласность и прочий плюрализм, так что ребята шли с цветами не из-под палки, а осознавая важность момента. Пришли. Подходим к памятнику. Кладём гвоздики. Отдаём салют. Вдруг подскакивает ко мне женщина в меховой шапке в виде сугроба и говорит: "Уберите цветы. Сейчас нельзя возлагать!" "Почему нельзя?" – опешила я. – "Сейчас первый секретарь горкома приедет. Всё должно быть чисто. Вот он возложит – тогда и вы сможете возлагать". Пришибленные, мы собрали с гранита цветочки и пошли прочь от памятника. Поравнявшись с урной, молча, не сговариваясь, бросили в неё гвоздики. Пионерское детство кончилось. Как отрезало. Для нас всех.
Павел Киреев
арт-директор
- Меня очень долго не принимали в пионеры, потому что считали хулиганом. Я переживал, было обидно. Приняли позже остальных, в 4-м классе, потому что нужен был кто-то, кто умеет рисовать, чтобы выпускать стенгазеты. Тут моя жизнь заиграла новыми красками: я участвовал в конкурсах, меня награждали дипломами.
Стенгазеты мы оформляли в пионерской комнате, и мне нравилось этим заниматься, потому что среди нас была девочка, которая мне нравилась. Она так красиво ложилась на стол, когда хотела поближе что-то рассмотреть... Мне нравилось наблюдать за ней. И ещё я помню, как 22 апреля мы собирались на линейку в парадной форме, стояли в одних рубашках. И всегда почему-то в этот день было холодно.
Светлана Перцова
редактор отдела "Здоровье"
- Быть пионером мне нравилось. Мы с нашим отрядом то курировали ветеранов, то собирали макулатуру и металлолом (какой отряд соберёт больше, тому подарят собрание произведений Дюма), то ездили окучивать картошку на какую-то Богом забытую базу. А всё лето проводили в пионерских лагерях, сражаясь в "Зарницу". Всё было дружно и весело.
Игорь Гребельников
обозреватель отдела "Москва"
- Обожал повязывать свежевыглаженный галстук: у меня их было несколько, разных оттенков. А вот смотры песни и строя – они проводились каждый год весной – не нравились: подготовка казалась муштрой. Очень любил пионерские лагеря с их свободой, новыми друзьями, кострами. За отличную учёбу в 1984 году меня поощрили путёвкой в пионерлагерь в Болгарию: первая поездка за границу – это незабываемо. С болгарской девочкой (теперь уже бабушкой), с которой я там подружился, мы до сих пор время от времени списываемся. Мы с ней много переписывались в детстве, она даже приезжала к нам в гости, а потом потерялись: нашлись спустя почти 30 лет, уже благодаря соцсетям. В комсомол, напротив, вступать не хотелось: шла перестройка, но почему-то пришлось это сделать.
С пионерской организацией был ещё один эпизод: после школы, не поступив в вуз, я несколько месяцев работал пионервожатым в школе. Кажется, от меня ничего не требовалось, кроме того, что охранять барабаны и горны в пионерской комнате от буйных детей, которые уже могли не носить галстуки.
Оксана Чертова
обозреватель отдела "Культура"
- С детства я (практически как героиня Нади Михалковой из фильма "Утомлённые солнцем") мечтала стать пионеркой, и побыстрее: "С горном вставать, по свистку купаться..." И, как круглая отличница, вступила в ряды пионерской организации в первую очередь. Помню, как гордо я шла домой весенним солнечным днём, а на шее у меня развевался алый галстук. Хотя, если честно, то гордилась я, скорее, тем, что всем вокруг было видно, что я уже не в первом и не во втором классе, а как минимум в третьем! Вскоре меня выбрали председателем совета отряда. Что от меня потребуется, я представляла себе смутно, но была очень горда таким повышением. Однако, как выяснилось, в нашем образцовом классе эта должность была чем-то вроде заместителя старосты. То есть все ответственные поручения от субботников до стирки штор сваливались на наши со старостой головы. Признаться, должность эта меня здорово тяготила, и, когда в августе 1991-го случился путч и пионерская организация как бы сама собой ликвидировалась, я была безумно счастлива, что с меня наконец свалится это бремя. 1 сентября я шла в школу, представляя, как в конце традиционного диалога по поводу какого-нибудь очередного поручения: "Почему я?" – "Потому что ты председатель!" – уверенно отвечу: "Председатель совета отряда чего? Пионерскую организацию отменили! Вы не в курсе?" И так всё и произошло. Только вот в ответ от нашей классной я получила не менее уверенное: "Есть пионерская организация или нет, нас это не касается. А пока тебя не переизбрали, будешь председателем".
Руслан Оздоев
редактор отдела "Спецпроекты"
- Пионером я стал в 3-м классе, и это было очень долгожданным событием. Быть пионером в то время было почётно и круто. А стать им – это как реализовать детскую мечту. Мы жили в военном городке, поэтому после линейки нас повезли на экскурсию в полк – там для нас подготовили концерт. После него мы съездили на военное стрельбище, а потом нас покормили в солдатской столовой. Воспоминания о том времени светлые и тёплые, как вечная весна. И я очень рад, что хоть и ненадолго, но застал то легендарное время, когда пионеры были явью, а не историей и воспоминаниями.
Василий Кузьмичёнок
фотокорреспондент
- Однажды нас отправили в лес нарвать цветов для ветеранов ко Дню Победы. И мы нарвали полную коробку от телевизора огромных синих колокольчиков. А потом прямо во время торжества лесничий обнаружил, что эти цветы занесены в Красную книгу. И все наши цветы арестовали. И ветераны остались без цветов.